нашёл небольшое эссе об одном из любимейших напитков
В далёком детстве, когда на «почитать» приличную книгу выстраивалась очередь из друзей и знакомых, состоялось моё первое знакомство с напитком под названием «кальвадос».
В руки бережно легла истрёпанная книга с аккуратно подклеенным переплётом и страницами дёшевой бумаги, заметно потемневшими от частых прикосновений.
Герои романа Ремарка с таким удовольствием пили и таким придыханием и значительностью говорили о нём, что просто было невозможно не захотеть попробовать.
«Его не пьешь, а будто вдыхаешь». Каково?
Уже заочно полюбив, как и многие и многие романтики, решил для себя – вот как только, так сразу.
Личное же знакомство состоялось существенно позже.
По странному стечению обстоятельств кальвадос весьма талантливо избегал встреч.
На витринах магазинов мельтешило частой сменой многообразие ликёров, вин, водок, коньяков, да что уж там – даже и питьевого спирта, но кальвадос в этой оранжерее почему-то не цвёл.
То ли люди, занимавшиеся экспортом крепких спиртных, не читали Ремарка, то ли опасались, что напиток, столь известный на своей исторической родине, не вызовет ажиотажного спроса среди россиян – бог его знает.
Кальвадос на прилавках появляться не спешил, уступая пальму первенства водке «Распутин», «Сангрии» в пузатых бутылках и венценосному главарю продаж – спирту «Рояль».
Потом, когда дурное нашествие странного алкоголя захлебнулось и схлынуло, в магазинах начали появляться нормальные напитки, но и тут, в стройной череде дорогих коньяков и прочего премиума, кальвадосу места не находилось достаточно долго.
Собственно, к тому времени юношеская жажда познания слегка попритихла. Ну мало ли чего я не пробовал? Поди, будет еще оказия.
Именно с такими мыслями я поставил на полку заново перечитанный с акцентами на любимые места томик «Триумфальной арки».
И на следующий день встретился с кальвадосом.
Точнее будет сказать, он встретился со мной, потому что я ничего для этой встречи не предпринимал. Просто один знакомый в благодарность презентовал небольшую бутылку, привезенную из Европ.
Подобное событие требовало подготовки. Задернув поплотнее шторы и усевшись в кресло, я открыл бутылку, налил золотистого содержимого на дно пузатого бокала и попробовал, изо всех сил надеясь, что ожидания не будут обмануты.
С ожиданиями ведь вечно так.
Стереотипы, навязанные с детства, преследуют, и деться от них никоим образом невозможно. Впечатлительный человек, уже сложивший в голове определенную картину, не может воспринять изменившуюся реальность и бывает жестоко разочарован.
Так, на месте «вечного города», помнящего сияние доспехов римских легионов, рычание львов и крики гладиаторов в Колизее, оказывается шумный и до ужаса грязный городишко, густо населённый туристами и карманниками.
Там, где шуршали на ветру плащи мушкетёров, разыгрывались нешуточные заговоры и решались судьбы мира в рамках её европейской части, неожиданно обнаруживается странное место, населённое, как может показаться, исключительно жителями с африканских и азиатских берегов. Мону Лизу Да Винчи существенно лучше рассматривать не в музее, из-за толпы японских туристов, а дома и в альбоме. Круассаны же в венской булочной точно такие же, а то и попарижистее будут.
Призрак крушения надежд летает повсеместно и с лёгкостью находит своих жертв.
В этот раз Бог миловал.
Когда запах воспарил над бокалом, тонкий аромат накрыл с головой.
И было в этом аромате что-то до слезы родное – осенний сад с начавшими желтеть деревьями, плетёное ротанговое кресло, корзины, отяжеленные жёлтыми, в крапинку, яблоками, медовый запах которых привлек сонную осу.
Но если запах лишь создал набросок, то первый глоток наполнил картину сочными красками. Акварель превратилась в рисунок маслом. Душа фруктов раскрылась и лёгкой горчинкой напомнила о том, что всё не вечно, закончится всё, даже самое хорошее, и надо успеть насладиться моментом как следует.
Стоит ли говорить, что, как не экономил, закончилась бутылка до обидного быстро.
Есть такие напитки, которые не застаиваются в домашних запасах. Кальвадос – один из них.
Поэтому тот факт, что кальвадоса во Франции выпивают за год в четыре раза больше, чем коньяка и в два раза больше, чем арманьяка, абсолютно не удивил.
И дело вовсе не в цене: марочные кальвадосы хорошей выдержки стоят и побольше, чем раскрученные товарищи по дубовой бочке.
Просто то, что в коньяке еще нужно суметь почувствовать, разгадать шараду, прислушиваться к эху послевкусия, кальвадос дарит просто так.
От широкой души.
За что ему огромное спасибо.
Hennessy Paradis Extra в то время нравился больше