Очень плохой рецепт.. очень!!
Очень вкусный и очень каллорийный!!
Очень-очень плохой рецепт
Очень вкусный и очень каллорийный!!
Очень-очень плохой рецепт
О гастрономическом
- Thread starter Yeff
- Start date
- th_trl_thread_readers 0
- Status
Да, совсем забыл. Можно готовить на сильном нагреве. Обжариваем по-быстрому до появления красоты и складываем в горшок. Сверху кладём сметанки и закрываем крышкой. Ставим в печь на 30-40 минут градусов на 150. Потом вытаскиваем и едим.
Во, нашёл на компе:
Букам не смареть
Во, нашёл на компе:
Букам не смареть
Очень плохой рецепт.. очень!!
Очень вкусный и очень каллорийный!!
Очень-очень плохой рецепт
милая барышня путается в показаниях
В принципе, будучи на диете, её точку зрения легко понять
как хорошо, что я не на диете
Эээ, мы такое блюдо готовили будучи нищщщими студентами в голодные 90е)))) тогда, правда, со сметанкой и оливковым маслом была напряженка, да и постного рафинированного не было... зато картошки с кабачками завались))))) Ага, вкусно, но исчезает в два счета, поскольку в нашей общаге в хлебальниках недостатка никада не наблюдалось ))))))
))))))
Небольшой рассказик про жизнь и про еду
1 часть.
Эти два человека отличались от друг друга. Не так, как все отличаются, нет ведь одинаковых людей, а концептуально. Их взгляды на жизнь были настолько далеки друг от друга, насколько это вообще возможно. С одним из них я учился, другой был нашим общим знакомым.
Однажды, собираясь на вечеринку, мы вместе зашли в один большой продуктовый магазин.
Около прилавка с начавшими появляться в продаже деликатесами и произошел разговор, который стал отправной точкой в противостоянии этих людей.
Цен того времени уже не упомню, потому аналогии приведу в существующих.
Никита, маленький, худой, с язвительными глазами, смотрел на ценники.
- Мясо. Сушеное мясо за три тысячи. Совсем с ума посходили. Потому, наверное, и сушеное, что засохло в ожидании.
Павлик, румяный и розовощекий, с интересом смотрел на кусок хамона, о котором шла речь.
- Это же специальный окорок, деликатес. Свинья ходит по лесу и питается одними желудями. У нее порода специальная. Видишь черную шерсть на копытце? Черная иберийская.
Никита сморщился лицом.
- За эти деньги можно купить 20 куриц. Двадцать. Их можно сложить в морозилку и не волноваться.
Что-что, а волноваться Никита не любил. Казалось, что в свои 25 лет он понял о жизни что-то такое окончательное, базовое, земное, недоступное нам, молокососам, витавшим в облаках. Тем более было видно его раздражение, когда, подойдя к кассе, он увидел в руках Павлика маленький, грамм на 200, пакетик с хамоном. Он ничего не сказал, но взгляд его был крайне красноречив. Весь здравый смысл его бунтовал. Он знал, что Павлик зарабатывает немного, меньше, чем он. Он просто не понимал логики таких поступков. Павлик же, смущенно улыбаясь, в гостях нарезал хамон на тонкие лепестки дорогущим швейцарским ножом – ещё одна гримаса Никиты – и предложил компании попробовать.
Никита пробовать не стал.
Работали мы все в одном учреждении, на разных этажах, созванивались и встречались в курилке. Никита усиленно копил деньги на машину, планировал потратить отпуск на реконструкцию бабкиного дома в деревне и вообще был похож на этакого сосредоточенного муравья.
Павлик гулял по ночам с барышнями, учился играть на очень дорогой (зарплата!) губной гармошке, деньги утекали сквозь пальцы как вода, но он всегда улыбался.
И вот эта-то улыбка Никиту и бесила сильнее всего.
Потом тема хамона всплыла еще раз. Выпивали и закусывали, ночь шла своим чередом и тут, в неловко возникшей паузе, стало слышно как на кухне, повысив голос, Никита разговаривает с Павликом.
- Вот помнишь мясо это? Ты шестьсот рублей отдал. Зачем, ну вот скажи?
Павлик сидел на подоконнике и улыбался.
- Вот смотри. Лежит этот хамон там в прилавке. И у меня есть деньги, чтобы его попробовать. Это же здорово. Если бы я его не попробовал – в моей жизни ничего бы не изменилось. А так – попробовал. Использовал свой шанс относительно этого хамона, понимаешь?
Никита смотрел на Павлика недоверчиво, присматриваясь – не шутит ли. Когда понял, что это было сказано серьезно, хоть и улыбаясь – по другому Павлик просто не умел – то просто вышел из себя.
- Что ты вот думаешь о своей жизни? Как ты ее планируешь? Чего хочешь добиться? У тебя даже квартиры своей нет. Машины нет. И не будет, если вот так вот каждый _вяленый шанс_ использовать. Да прекрати ты в свою штуку дуть!
Павлик, наигрывая что-то немудрёное на губной гармошке, отвернулся к окну.
- Ну и черт с тобой!
Никита вышел из кухни. После этого разговора они вообще общались мало.
А потом появилась Инна.
Инна была симпатичной девушкой. Она была мила, могла вставить в разговор нужное слово. Могла слушать и очень внимательно, что льстило.
В компанию ее привел Павлик. Он познакомился с ней во время очередной ночной прогулки. Инна шла после дня рождения подруги, услышала, как кто-то играет в парке на губной гармошке и подошла послушать.
Отношения у них были странные, скорее похожие на родственные, чем романтические.
Она сидела на диване и смотрела телевизор, он что-то мастерил из кожаных обрезков, которые тайком выносил из мастерской. Получались странные композиции, которыми была обвешана вся его съемная квартира.
Мы компанией любили ходить к ним. Там было хорошо и душевно, можно было поговорить о чем-нибудь, посмотреть фильм по видео.
В гости к ним нужно было обязательно идти с какой-то едой, потому что стратегических запасов они не держали. Так, пара сосисок, баночка с горчицей, полбатона, яблоко.
Павлик говорил « закуска – нихт!» и улыбался.
К всеобщему удивлению, к Инне и Павлику зачастил и Никита.
Он приезжал на видавшей виды шестёрке, приносил с собой объемные пакеты с продуктами, внимательно слушал разговоры и песни, но почти всегда молчал.
про жизнь и про еду 1 часть.
Эти два человека отличались от друг друга. Не так, как все отличаются, нет ведь одинаковых людей, а концептуально. Их взгляды на жизнь были настолько далеки друг от друга, насколько это вообще возможно. С одним из них я учился, другой был нашим общим знакомым.
Однажды, собираясь на вечеринку, мы вместе зашли в один большой продуктовый магазин.
Около прилавка с начавшими появляться в продаже деликатесами и произошел разговор, который стал отправной точкой в противостоянии этих людей.
Цен того времени уже не упомню, потому аналогии приведу в существующих.
Никита, маленький, худой, с язвительными глазами, смотрел на ценники.
- Мясо. Сушеное мясо за три тысячи. Совсем с ума посходили. Потому, наверное, и сушеное, что засохло в ожидании.
Павлик, румяный и розовощекий, с интересом смотрел на кусок хамона, о котором шла речь.
- Это же специальный окорок, деликатес. Свинья ходит по лесу и питается одними желудями. У нее порода специальная. Видишь черную шерсть на копытце? Черная иберийская.
Никита сморщился лицом.
- За эти деньги можно купить 20 куриц. Двадцать. Их можно сложить в морозилку и не волноваться.
Что-что, а волноваться Никита не любил. Казалось, что в свои 25 лет он понял о жизни что-то такое окончательное, базовое, земное, недоступное нам, молокососам, витавшим в облаках. Тем более было видно его раздражение, когда, подойдя к кассе, он увидел в руках Павлика маленький, грамм на 200, пакетик с хамоном. Он ничего не сказал, но взгляд его был крайне красноречив. Весь здравый смысл его бунтовал. Он знал, что Павлик зарабатывает немного, меньше, чем он. Он просто не понимал логики таких поступков. Павлик же, смущенно улыбаясь, в гостях нарезал хамон на тонкие лепестки дорогущим швейцарским ножом – ещё одна гримаса Никиты – и предложил компании попробовать.
Никита пробовать не стал.
Работали мы все в одном учреждении, на разных этажах, созванивались и встречались в курилке. Никита усиленно копил деньги на машину, планировал потратить отпуск на реконструкцию бабкиного дома в деревне и вообще был похож на этакого сосредоточенного муравья.
Павлик гулял по ночам с барышнями, учился играть на очень дорогой (зарплата!) губной гармошке, деньги утекали сквозь пальцы как вода, но он всегда улыбался.
И вот эта-то улыбка Никиту и бесила сильнее всего.
Потом тема хамона всплыла еще раз. Выпивали и закусывали, ночь шла своим чередом и тут, в неловко возникшей паузе, стало слышно как на кухне, повысив голос, Никита разговаривает с Павликом.
- Вот помнишь мясо это? Ты шестьсот рублей отдал. Зачем, ну вот скажи?
Павлик сидел на подоконнике и улыбался.
- Вот смотри. Лежит этот хамон там в прилавке. И у меня есть деньги, чтобы его попробовать. Это же здорово. Если бы я его не попробовал – в моей жизни ничего бы не изменилось. А так – попробовал. Использовал свой шанс относительно этого хамона, понимаешь?
Никита смотрел на Павлика недоверчиво, присматриваясь – не шутит ли. Когда понял, что это было сказано серьезно, хоть и улыбаясь – по другому Павлик просто не умел – то просто вышел из себя.
- Что ты вот думаешь о своей жизни? Как ты ее планируешь? Чего хочешь добиться? У тебя даже квартиры своей нет. Машины нет. И не будет, если вот так вот каждый _вяленый шанс_ использовать. Да прекрати ты в свою штуку дуть!
Павлик, наигрывая что-то немудрёное на губной гармошке, отвернулся к окну.
- Ну и черт с тобой!
Никита вышел из кухни. После этого разговора они вообще общались мало.
А потом появилась Инна.
Инна была симпатичной девушкой. Она была мила, могла вставить в разговор нужное слово. Могла слушать и очень внимательно, что льстило.
В компанию ее привел Павлик. Он познакомился с ней во время очередной ночной прогулки. Инна шла после дня рождения подруги, услышала, как кто-то играет в парке на губной гармошке и подошла послушать.
Отношения у них были странные, скорее похожие на родственные, чем романтические.
Она сидела на диване и смотрела телевизор, он что-то мастерил из кожаных обрезков, которые тайком выносил из мастерской. Получались странные композиции, которыми была обвешана вся его съемная квартира.
Мы компанией любили ходить к ним. Там было хорошо и душевно, можно было поговорить о чем-нибудь, посмотреть фильм по видео.
В гости к ним нужно было обязательно идти с какой-то едой, потому что стратегических запасов они не держали. Так, пара сосисок, баночка с горчицей, полбатона, яблоко.
Павлик говорил « закуска – нихт!» и улыбался.
К всеобщему удивлению, к Инне и Павлику зачастил и Никита.
Он приезжал на видавшей виды шестёрке, приносил с собой объемные пакеты с продуктами, внимательно слушал разговоры и песни, но почти всегда молчал.
Last edited:
про жизнь и про еду
часть 2
Незаметно прошло лето, наступила осень, и жизнь развела меня с этими людьми. Появилась новая работа, новые интересы и знакомства. Стал бывать в гостях все реже и реже, пока не перестал бывать совсем. Было жаль, но умом понимал, что чуда того лета уже не повторится. Удивительное было лето, очень душевное.
Как-то раз, в театре, лет через пять, смутно знакомый голос окликнул меня и, обернувшись, я увидел Инну. Рядом стоял Никита, раздобревший, сжимающий под мышкой модную кожаную сумочку и ласково блестящий глазами.
Стало понятно, что они тут вдвоём не случайно, и Павлика в жизни Инны нет уже давно. Судя по её округлившемуся животику – месяцев семь, как минимум.
Обменявшись с ними пустыми восклицаниями давно не видевших друг друга и не особенно дружных людей, я собирался пойти дальше, но тут прозвучало ожидаемое :
- А про Павла ничего не знаешь?
И я понял, что мне необязательно что-то знать про Павлика. Мне сейчас все расскажут, возможно, злоупотребляя эпитетами.
И точно. Павлика уволили с работы, Павлик мыкался по общагам, Павлик запил, Павлик связался с какой-то дурной компанией, Павлик …Павлик… Инна сделала правильное решение, оценила по достоинству…
Это было так предсказуемо.
В глазах Никиты блестело неподдельное удовлетворение рассказом.
А Инна внимательно – интересно, в который раз? – слушала.
Что-что, а слушать она умела.
Дослушав, докивав, наскоро попрощавшись, я торопливо ушёл. Было очень обидно, что люди, которые с лёгкой душой использовали свой «хамонный» шанс, оказывались неудачливее таких скучных Никит.
Еще через год состоялась вторая встреча. Заочная.
Меня пригласили в гости друзья. Они построили новый дом в Подмосковье, недавно переехали туда жить и страшно скучали по первости без столичной толкотни. Пока хозяйка хлопотала по поводу угощений, товарищ показывал дом. К декору подошли хорошо, вдумчиво, каждая картинка и штришок были на своем месте.
Больше всего понравилась каминная. Выложенный седым камнем, камин напоминал очаг в средневековой башне. Я даже по-хорошему позавидовал, глядя на лаконичное чугунное литьё. Потом поднял глаза вверх и обмер.
Над камином висели панно из кожи. Это была работа Павлика, потому что никто иной просто не смог бы изобразить из кусочков и обрезков такое абсурдное, но выразительное месиво.
Товарищ проследил взгляд.
- Да. Сильно, правда? В Барселоне купил. Представляешь, там парень русский держит мастерскую. Уезжают талантливые люди. Жена у него – такая Кармен настоящая, испанская красавица, только цветка в волосах не хватает. Торговалась как чёрт. За все три штуки уговорил за пять тысяч. Это если в мастерской, на выставке дороже. А он, представляешь, в честь покупки на ужин в гости пригласил. Какой хамон был…
В этот момент мне было очень хорошо. И где-то в сердце пропела несколько весёлых нот Павликова губная гармошка.
часть 2
Незаметно прошло лето, наступила осень, и жизнь развела меня с этими людьми. Появилась новая работа, новые интересы и знакомства. Стал бывать в гостях все реже и реже, пока не перестал бывать совсем. Было жаль, но умом понимал, что чуда того лета уже не повторится. Удивительное было лето, очень душевное.
Как-то раз, в театре, лет через пять, смутно знакомый голос окликнул меня и, обернувшись, я увидел Инну. Рядом стоял Никита, раздобревший, сжимающий под мышкой модную кожаную сумочку и ласково блестящий глазами.
Стало понятно, что они тут вдвоём не случайно, и Павлика в жизни Инны нет уже давно. Судя по её округлившемуся животику – месяцев семь, как минимум.
Обменявшись с ними пустыми восклицаниями давно не видевших друг друга и не особенно дружных людей, я собирался пойти дальше, но тут прозвучало ожидаемое :
- А про Павла ничего не знаешь?
И я понял, что мне необязательно что-то знать про Павлика. Мне сейчас все расскажут, возможно, злоупотребляя эпитетами.
И точно. Павлика уволили с работы, Павлик мыкался по общагам, Павлик запил, Павлик связался с какой-то дурной компанией, Павлик …Павлик… Инна сделала правильное решение, оценила по достоинству…
Это было так предсказуемо.
В глазах Никиты блестело неподдельное удовлетворение рассказом.
А Инна внимательно – интересно, в который раз? – слушала.
Что-что, а слушать она умела.
Дослушав, докивав, наскоро попрощавшись, я торопливо ушёл. Было очень обидно, что люди, которые с лёгкой душой использовали свой «хамонный» шанс, оказывались неудачливее таких скучных Никит.
Еще через год состоялась вторая встреча. Заочная.
Меня пригласили в гости друзья. Они построили новый дом в Подмосковье, недавно переехали туда жить и страшно скучали по первости без столичной толкотни. Пока хозяйка хлопотала по поводу угощений, товарищ показывал дом. К декору подошли хорошо, вдумчиво, каждая картинка и штришок были на своем месте.
Больше всего понравилась каминная. Выложенный седым камнем, камин напоминал очаг в средневековой башне. Я даже по-хорошему позавидовал, глядя на лаконичное чугунное литьё. Потом поднял глаза вверх и обмер.
Над камином висели панно из кожи. Это была работа Павлика, потому что никто иной просто не смог бы изобразить из кусочков и обрезков такое абсурдное, но выразительное месиво.
Товарищ проследил взгляд.
- Да. Сильно, правда? В Барселоне купил. Представляешь, там парень русский держит мастерскую. Уезжают талантливые люди. Жена у него – такая Кармен настоящая, испанская красавица, только цветка в волосах не хватает. Торговалась как чёрт. За все три штуки уговорил за пять тысяч. Это если в мастерской, на выставке дороже. А он, представляешь, в честь покупки на ужин в гости пригласил. Какой хамон был…
В этот момент мне было очень хорошо. И где-то в сердце пропела несколько весёлых нот Павликова губная гармошка.
Last edited:
Сам написал? Даже если откинуть смысловую нагрузку и романтизм....эээ....очень хорошо написано. Немного похоже на рассказы О'Генри. Ну, чем-то. Прошу прощения за оценку сантехником творчества электрика. Надоест писать о котлетах, можно будет вполне реализовать себя в рассказах о любви та-скать. Такой, маааленький томик для взрослеющих будущих леди. Продаваться будет плохо, поскольку не формат....где белое платье, Анталия, Принц, секс и гламур?)))))))) Но разве всегда дело в количестве продаж....
)))))))) Но разве всегда дело в количестве продаж....
Last edited:
ORGANIZM®;4065991 said:Сам написал? Даже если откинуть смысловую нагрузку и романтизм....эээ....очень хорошо написано. Немного похоже на рассказы О'Генри. Ну, чем-то. Прошу прощения за оценку сантехником творчества электрика. Надоест писать о котлетах, можно будет вполне реализовать себя в рассказах о любви та-скать. Такой, маааленький томик для взрослеющих будущих леди. Продаваться будет плохо, поскольку не формат....где белое платье, Анталия, Принц, секс и гламур?
это для души
для продажи другое редко оно совпадает одно с другим у меня вот с едой получилось
Вот я и говорю. Нет мастерства пока. А взял бы, дополнил рассказ посещением ресторана, приготовлением мяса....оно б и для продажи и для души было. А так сухое, как трехмесячный пряник, ёлы, повествование. Где Шабли? Где брэндовые ботинки Павлика?это для души
))))))) Почему у Павлика часы остановились в период томного ужина с любимой......а у Никиты - нет? Потому, что в такие минуты часы останавливаются? Хрен там. Не надо было командирские покупать.
Last edited:
ORGANIZM®;4066092 said:Вот я и говорю. Нет мастерства пока. А взял бы, дополнил рассказ посещением ресторана, приготовлением мяса....оно б и для продажи и для души было. А так сухое, как трехмесячный пряник, ёлы, повествование. Где Шабли? Где брэндовые ботинки Павлика?
Этим то джинса от литературы и отличается
)))))))) давеча беседовал с товарищем, трудящимся на ниве книготорговли: на одну книжку Чехова продаётся больше тысячи донцовой и иже с ними.
У меня есть тетка.... Ну и когда мне было лет 17, она однажды к нам приехала погостить..... А в тот период работала где-то там в партийных структурах. Член КПСС. А мы с другом-Коляном поставили магнитофон на улице, чиним масацыкал и слушаем Алису. Тетка слушала-слушала и говорит....."Вот от того вы такие и растете, что у вас музыка такая"..... Я говорю.....какие мы растем? Она грит, неверящие ни во что..... Сейчас она из церкви не вылазит да по святым местам ездит..... Оно ж партия научила, что за что бы ты ни взялся в жизни, надо быть активным.... Это воспитание полностью переложилось на новые убеждения. Едет по святым местам - маму за собой всеми силами прет.... Блин, чота написал....а взаимосвязи не вижу.....А!!! Ну так вот. Ценности меняются и тот, кто однажды любил да недолюбил и тот, кто любил да перелюбил....всё равно любят ресторан Арагви.))))))))))))))))))))))))
))))))))))))))))))))))))
Last edited:
Так Чехов в основном рыбу писал для будущих произведений. Как Queen. У тех, если одну песню порезать на 10 частей, нормальному исполнителю на альбом тем хватит.
ORGANIZM®;4066116 said:
вот буду писать также, чтоб любой рассказ можно было бы в роман развить - мечта сбудется
но мы отвлеклись от темы гастрономического :
водка и горячие закуски
Когда я слышу выражение «горячая закуска под водку», в сознании сама собой возникает картинка: кокотница с огненным жульеном, томящимся под сырной румяной корочкой.
Выглядит это великолепно, даже запах приходит на память, и вкус, представляется всё это вместе с рюмкой охлажденной водки очень живо
Однако же и грустно становится. Из-за штампов и стереотипов всё многообразие горячих водочных закусок остается без внимания.
Отчасти от того, что и не готовят их в заведениях, от того, что некоторые продукты, ранее обыденные, сейчас днём с огнём не сыскать.
Но основная причина все же кроется в торопливости людей и в той тонкой линии, на которой горячие закуски балансируют между холодным столом и основными блюдами.
Водка-селёдка, водка-соленья, водка-пельмени это понятные для современного человека тандемы. Горячие же закуски потерялись, размылись во время советского увядания ресторанной культуры. Многие перешли в основные блюда, часть в остывшем виде в холодные закуски.
Вот и остался в памяти лишь жюльен для холодного стола слишком горячий, а для основного блюда слишком маленький и порционный.
На самом же деле, если сейчас представить горячий водочный стол конца позапрошлого века, величине выбора можно было бы восхититься.
Запечёные и прошпигованные чесноком, обсыпные с тмином и перцем, окорока и буженина подавались к столу горячими и нарезались тончайшими ломтями.
Нежное ароматное мясо намазывалось пряными соусами и сворачивалось в сочный рулет, каждый кусочек которого сам в рот просился.
На чёрном хлебе запекались паштеты. Один из них обессмертил профессор Преображенский в «Собачьем сердце» - из фламбированной в коньяке куриной печени.
На крутонах подавались рулетики из печёных овощей, пропитанных разнообразными соусами, горячий мусс из рачьих шеек, устрицы-грилье под шапкой из лука-шалота, сливок и пармезана ждали своей очереди в глубоких створках.
А какая выпечка! Крохотные расстегаи с визигой, пирожки с разной начинкой, что елись на один укус, маленькие беляшики, исполненные благоуханным мясным соком.
Что же касается жюльенов, то они в великолепии рецептов блистали и соперничали друг с другом. У каждого свой секрет, своя изюминка, делавшая их неповторимыми.
К примеру: один из поваров трактира Тестова делал «водочную запеканку о семи слоях из дикой птицы» - семь видов дичи готовились особым способом, а после соединялись в одной кокотнице и запекались
«Почки заячьи верчёные» - одно из блюд, упоминаемых в «Иване Васильевиче» - были коронным блюдом трактиров при Охотном ряду. Вымоченные и подготовленные в брусничном рассоле почки оборачивались ломтиками бекона и поджаривались на жаровне, вздев их на деревянные шпажки.
Судя по восторгам Михаила Афанасьевича Булгакова, блюдо, безусловно, стоило того, чтобы его отведать.
Может быть, когда-нибудь, появится заведение, в котором горячие водочные закуски займут то заслуженное место в меню, на которое имеют полное право.
И тогда, разлив по рюмкам прохладную свежесть, мы сможем понять, что же так впечатляло Филиппа Филипповича Преображенского в горячих закусках.
И оставим икру в покое. Бог с ней, с икрой.
Закусим румяным расстегайчиком с сёмгой и налимьей печёнкой.
Какое красивое сочетание слов
))))))) Вот оно, великое свойство русского языка!!! Ломоть, но ж, ссука, так тонко порезан, что не больше килограмма))))))))
О примитивном. Вчера вечером пришел домой.....а теща пасту сделала. Ну, затирочку такую..... Взяла баклажаны да и положила их на пару минут в микроволновку, предварительно продырявмв вилкой..... Вытащила, сняла кожицу, нарубила и в миксер. Туда же доюавила небольшой зубок чесноку, черного перцу, давленного в ступке, пол-пучка укропа, треть пучка базилика, одну палочку сельдерея, соли и навена с пол-пачки сливочного масла..... Взбила. Получился великолепный крем. У меня дома магазинного хлеба нет.....В хлебопечку с утра ингредиенты гружу, ставлю таймер.....к приходу с работы готов свежий, душистый, румяный, с позолоченными боками.... Ну и, собственно нарезаешь, намазываешь кремом и вперед, раз уж под рукой крутонов с печенью нет.
- Status